Краткий обзор
Конституция предусматривает отделение религии от государства. Она гарантирует свободу совести и в ней говорится, что каждый имеет право исповедовать или не исповедовать какую-либо религию. Закон предусматривает свободу вероисповедания и свободу от религиозных преследований, но ставит ограничения на религиозную деятельность в случае, если это необходимо для поддержания национальной безопасности, общественного порядка или нормы поведения. Закон требует, чтобы религиозные группы проходили регистрацию в государственных органах и рассматривает религиозную деятельность незарегистрированных групп незаконной. Закон запрещает ряд религиозных групп, обозначив их в качестве «экстремистских». Закон запрещает прозелитизм, усилия по вовлечению несовершеннолетних в религиозную деятельность, а также преподавание религиозных дисциплин в государственных и частных школах. В 2015 году независимые правозащитные организации оценили примерно от 5000 до 15000 людей, заключенных в тюрьму по обвинениям, связанным либо с «религиозным экстремизмом» или же членством в незарегистрированных религиозных группах. Попытки независимых организаций перепроверить эти цифры не имели успеха. По сообщениям неправительственных организаций (НПО), имели место несколько случаев смерти заключенных, причинами которых НПО называли пытки или физическое насилие арестованных по подозрению в «религиозном экстремизме» или же тех, кто участвовал в подпольной деятельности в мусульманских группах. Согласно сообщениям средств массовой информации (СМИ), правоохранительные органы внимательно отслеживали и проводили рейды во время собраний незарегистрированных религиозных групп и задерживали их членов. Суды продолжили вынесение приговоров членам групп религиозных меньшинств к административному задержанию и штрафам вследствие обысков в их домах. Правительство ограничило доступ к религиозным публикациям и арестовывало лиц, пытающихся импортировать или публиковать религиозную литературу без официального разрешения, а также лиц, в распоряжении которых находилась литература, рассматриваемая правительством как экстремистская. Группы религиозных меньшинств продолжали испытывать трудности с регистрацией и осуществлением религиозной деятельности.
НПО и верующие граждане сообщали о продолжающемся социальном давлении на отдельных людей, особенно среди мусульманского большинства населения, с целью заставить их не менять религию. Религиозные группы, рассматриваемые в качестве групп, обращающих в свою веру, в том числе евангелисты, баптистские и пятидесятнические христианские церкви, сообщали, что они продолжали сталкиваться с более серьезной общественной критикой и дискриминацией. Этнические узбеки, обращенные в христианство, по сообщениям, пострадали от продолжающегося преследования и дискриминации, в том числе от давления со стороны национальных и местных властей на них и на членов их семей с целью отказаться от своей новой веры. Ряд негосударственных СМИ продолжали публиковать статьи с критикой прозелитизма и критиковали членов групп религиозных меньшинств, которых они рассматривали в качестве «нетрадиционных».
Государственный секретарь, Посол и другие высокопоставленные должностные лица из Государственного департамента встречались с правительственными чиновниками и рекомендовали правительству реальные шаги, которые оно может предпринять для улучшения ситуации в вопросах свободы вероисповедания, в том числе послабление ограничений на религиозную практику и повышение толерантности по отношению к религиозным меньшинствам. Сотрудники посольства призывали правительство освободить узников совести в рамках ежегодной амнистии, а также встречались с официальными лицами, чтобы обсудить отмену регистрации религиозных общин, ограничения на религиозное самовыражение, а также ограничения на публикацию и распространение религиозной литературы. С 2006 года в рамках Акта о международной религиозной свободе от 1998 года Узбекистан включен в список «стран, вызывающих особую озабоченность» за участие в или попустительство особенно серьезных нарушений свободы вероисповедания. 31 октября 2016 года Государственный секретарь вновь включил Узбекистан в список «стран, вызывающих особую озабоченность» но в целях поддержания важных национальных интересов США объявил об отсрочке санкций, которые сопровождают включение в список.
Раздел I. Демография вероисповеданий
По оценкам Правительства США, население Узбекистана составляет 29,5 миллионов жителей (на июль 2016 г.). Согласно государственным данным переписи 1989 года – последней доступной – приблизительно 93 процента населения являются мусульманами. Большинство из них составляют мусульмане-сунниты ханафитской школы (мазхаб); правительство Узбекистана констатирует, что около 1 процента населения составляют мусульмане-шииты, в основном проживающие в Бухарской и Самаркандской областях. Приблизительно 4 процента населения составляют последователи Русской православной церкви, согласно сообщениям СМИ и российской статистике по миграции эта цифра сокращается, поскольку этнические русские и другие представители славянских национальностей продолжают эмигрировать. Правительство сообщает, что оставшиеся 3 процента населения включают небольшие религиозные общины католиков, этнических корейских христиан, баптистов, лютеран, адвентистов седьмого дня, евангелистов, пятидесятников, свидетелей Иеговы, буддистов, последователей веры Бахаи, членов Международного общества сознания Кришны, а так же атеистов. Еврейская община Узбекистана составляет порядка 6000 ашкенази и менее 2000 бухарских евреев, которые проживают, в основном, в Ташкенте, Бухаре, Самарканде и Ферганской долине. Еврейское население продолжает сокращаться ввиду эмиграции.
Раздел II. Статус соблюдения свободы вероисповедания со стороны правительства
Правовая основа
Конституция предусматривает отделение религии и государства. В ней говорится, что религиозные организации и объединения должны быть отделены от государства и равны перед законом, и что государство не вмешивается в деятельность религиозных объединений.
Конституция обеспечивает свободу совести и гласит, что каждый имеет право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Законодательством предусмотрена свобода вероисповедания и свобода от преследований за религиозные убеждения, но предоставляет правительству полномочия ограничивать эти свободы, если правительство считает такие ограничения «необходимыми для поддержания национальной безопасности, общественного порядка, жизни, здоровья, нравственности и прав или свобод других граждан».
Закон требует официальной регистрации всех религиозных групп. В требования входит предоставление каждой общиной списка как минимум ста граждан, достигших восемнадцатилетнего возраста и входящих в общину, и устава с юридическим, физическим адресом в региональное отделение Министерства юстиции Республики Узбекистан (Минюст). По законодательству также требуются нотариально заверенные документы, указывающие на необходимое для ведения проповедей религиозное образование членов-учредителей, источники дохода и согласие Комитета по делам религий (КДР, который отчитывается перед Кабинетом министров) на регистрацию. Закон требует согласия местных властей на регистрацию групп в своих районах, предоставление «гарантийного письма» от местных органов власти, которое бы подтверждало, что юридический и почтовый адреса организации соответствуют всем требованиям законодательства (в том числе отчеты от главного архитектурного управления, санитарно-эпидемиологических и пожарных служб, и избранных на местном уровне махаллинских комитетов). По законодательству, Минюст рассматривает заявление в сроки от одного до трех месяцев. Минюст может одобрить или отклонить заявление на регистрацию, или же приостановить его рассмотрение без выдачи решения. Для регистрации центрального административного органа управления религиозной общины требуется наличие зарегистрированных религиозных организаций как минимум в 8 из 14 территориальных образований республики, включая Республику Каракалпакстан и город Ташкент. Зарегистрированные таким образом религиозные группы могут расширяться по всей стране и иметь соответствующие здания, организовывать религиозное обучение и обладать религиозной литературой.
Закон ограничивает деятельность зарегистрированной группы теми областями, где она зарегистрирована. Закон дает только зарегистрированным религиозным группам право создавать школы и обучать духовенство.
Уголовный кодекс устанавливает различие между «нелегальными» организациями, то есть теми, которые не имеют надлежащей регистрации, и «запрещенными» организациями, рассматриваемыми как экстремистские. Организация или участие в нелегальной религиозной организации является уголовным преступлением, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком до пяти лет или штраф от 4 до 8 миллионов сумов ($1200-$2400). Законодательство предусматривает наказание в виде тюремного заключения сроком до 3 лет за склонение других присоединиться к нелегальным религиозным организациям. Уголовный кодекс предусматривает наказание вплоть до 20 лет лишения свободы за организацию или участие в деятельности религиозных экстремистских, фундаменталистских, сепаратистских или прочих запрещенных организациях. Помимо присоединения к экстремистской группе, обвинения в религиозном экстремизме могу включать в себя попытку свержения конституционного строя и терроризма.
В 2015 году – последний год, когда за который доступны данные, – в стране было зарегистрировано 2238 религиозных организаций, представляющих 16 религиозных вероисповеданий (конфессий). Действует 2064 мусульманских организаций (мечети, образовательные учреждения и исламские центры). Среди мусульманских общин действуют несколько шиитских конгрегаций. В число зарегистрированных организаций религиозных меньшинств входят организации этнических корейских христиан, Русской православной церкви, баптистов, пятидесятников («Полное Евангелие»), адвентистов седьмого дня, иудеев, Римско-католической церкви, последователей веры Бахаи, лютеран, «Новых апостолов», Армянской апостольской церкви, свидетелей Иеговы, Общество сознания Кришны, Храм Будды, христианская церковь «Глас Господа» и одно межконфессиональное Библейское общество.
КДР осуществляет надзор за деятельностью зарегистрированных религиозных организаций. Совет по делам конфессий при КДР, в который входят представители мусульманских, христианских и еврейских групп, обсуждает пути обеспечения соблюдения закона, права и обязанности религиозных организаций и верующих, а также другие вопросы, связанные с религией.
Уголовный кодекс и Кодекс об административной ответственности предусматривают меры наказания за нарушение религиозного законодательства и прочих законодательных актов о религиозной деятельности. Закон предусматривает наказание за прозелитизм в виде тюремного заключения сроком до 3 лет. Законом запрещены усилия по привлечению в религиозные организации несовершеннолетних без согласия их родителей и ношение религиозной одежды в общественных местах, кроме религиозных служителей и лиц, работающих на руководящих постах в официально признанных религиозных организациях. Отправление любых религиозных обрядов какой-либо незарегистрированной религиозной организацией является противозаконным. После того, как правонарушитель признан виновным в соответствии с Кодексом об административной ответственности, за повторно совершённое преступление его могут привлечь к судебной ответственности по уголовному кодексу.
По законодательству, государственные органы, в том числе махаллинские комитеты и негосударственные и некоммерческие общественные организации имеют широкие полномочия в борьбе с подозрительной «антиобщественной деятельностью» в сотрудничестве с милицией. Это включает в себя принятие мер по предотвращению деятельности незарегистрированных религиозных организаций, обеспечению соблюдения прав граждан на свободу вероисповедания, запрету принудительной пропаганды религиозных взглядов, и рассмотрение других вопросов, связанных с соблюдением законодательства.
Законодательство требует от религиозных общин получение лицензии на публикацию или распространение своих материалов. Закон разрешает публикацию, импорт и распространение религиозной литературы исключительно зарегистрированными центральными органами управления религиозных организаций и только после утверждения КДР. Согласно постановлению Кабинета министров, КДР должен провести экспертизу любых импортируемых, произведенных и распространяемых «религиозных материалов». Под религиозными материалами постановление определяет книги, журналы, газеты, брошюры, листовки, аудиовизуальную продукцию (в том числе анимационный материал), компакт-диски, DVD-диски, и материалы, размещенные в интернете, и «описывающие происхождение, историю, идеологию, учения, комментарии и ритуалы различных религий мира». Постановление также требует от КДР составления ежегодного списка религиозных материалов, запрещенных к ввозу, производству или распространению.
Согласно закону, физические лица, владеющие литературой авторов, которых правительство считает экстремистами, или какой-либо литературой, незаконно ввезенной или произведенной, подлежат аресту и судебному преследованию. За «нелегальное производство, хранение, ввоз или распространение материалов религиозного содержания» Кодексом об административной ответственности предусматривается наложение на физических лиц штрафа в размере от 20 до 100 минимальных ежемесячных окладов, который равен 130240 сумам ($40). За совершение данного правонарушения государственными служащими налагается штраф в размере от 50 до 150 минимальных ежемесячных окладов. Кодекс об административной ответственности разрешает конфискацию материалов и «соответствующих средств их производства и распространения». Уголовным кодексом налагается штраф в размере от 100 до 200 минимальных ежемесячных окладов или назначаются исправительные работы сроком до 3 лет за эти же правонарушения, которые были совершены после судебного решения, вынесенного в соответствии с Кодексом об административной ответственности.
Закон разрешает подготовку священнослужителей только тем религиозным группам, которые имеют зарегистрированный центральный административный орган. Девять специализированных исламских учебных заведений (включая одно – для женщин), а также православная и католическая семинарии могут официально обучать священнослужителей.
Закон требует, чтобы имамы окончили признанное религиозное учебное заведение и зарегистрировались на получение государственной лицензии. Духовное управление мусульман Узбекистана назначает выпускников в определенную мечеть в качестве заместителя имама, прежде чем те позже станут имамами.
Закон ограничивает религиозное обучение осуществлением такового только в официально санкционированных религиозных учебных заведениях и только утвержденными государством преподавателями. В противном случае, закон налагает запрет на преподавание религиозных дисциплин в государственных школах. Закон запрещает неразрешенное государством преподавание религии в частном порядке и предусматривает штрафы за его нарушение.
Девять медресе, в том числе одно для женщин, предоставляют среднее образование, включающее полный спектр светских дисциплин. Кабинет Министров рассматривает дипломы, выданные медресе, эквивалентными другим дипломам, таким образом, давая возможность выпускникам медресе продолжить образование в ВУЗах. Кроме того, Ташкентский исламский институт и Исламский университет в Ташкенте, который является светским учебным заведением, предоставляют возможность получить высшее образование по религиозным программам. Не существует других возможностей получить официально санкционированное религиозное обучение для лиц, заинтересованных в изучении ислама.
Правительство разрешает проходить альтернативную гражданскую службу гражданам, которые, в силу своих религиозных убеждений, считают недопустимой для себя службу в армии.
Правительство запрещает создание политических партий, основанных на религиозных принципах, а также политические партии и общественные движения, которые пропагандируют религиозную неприязнь.
Закон ограничивает деятельность религиозных неправительственных организаций (НПО). Закон запрещает религиозную деятельность вне осуществляемого официальным образом ритуалов поклонения, также запрещает религиозные собрания, предназначенные для детей, не достигших 16 лет, и создание основанных на религии групп деятельности, рассматриваемых правительством как не связанные с актами поклонения.
Страна является участником Международного пакта о гражданских и политических правах.
Действия правительства
Правительство продолжило рассматривать религиозный экстремизм как угрозу внутренней безопасности и стабильности. По сообщениям нескольких неправительственных организаций (НПО), имели место несколько случаев смерти заключенных в результате пыток или физического насилия арестованных по подозрению в «религиозном экстремизме» или же тех, кто участвовал в подпольной деятельности в исламских группах. НПО сообщали, что в таких случаях власти продолжали оказывать давление на семьи, чтобы они хоронили тела до того, как медицинские работники могли бы провести освидетельствование. Правительство продолжало заключать в тюрьму лиц по обвинению в религиозном экстремизме за то, что они выступали за замену нынешних законов светского правительства на законы, основанные на религиозных принципах. В 2015 году, основываясь на своих исследованиях преследований религиозных людей властями, независимые правозащитные организации оценили большое число – от 5000 до 15000 людей, – продолжающих оставаться в заключении по обвинениям, связанным с «религиозным экстремизмом» или же членством в незарегистрированных религиозных группах. Попытки независимых организаций перепроверить эти цифры не имели успеха. Правоохранительные органы продолжали проводить рейды во время собраний незарегистрированных религиозных групп и задерживать их членов. По данным средств массовой информации, власти внимательно следили за общественными собраниями, на которых обсуждались религиозные вопросы, и осуществили несколько арестов ввиду участия лиц. Должностные лица продолжали проводить обыски домов, офисов и помещений, принадлежащих членам групп религиозных меньшинств, часто без надлежащих ордеров на обыск, а суды приговаривали членов таких групп к административному задержанию или штрафам, в том числе за хранение Библий. Правительство продолжило практику ограничения доступа к исламским религиозным публикациям и арестовывало лиц, пытающихся импортировать или публиковать религиозную литературу без официального разрешения, а также лиц, в распоряжении которых находилась литература, рассматриваемая правительством как экстремистская. Группы религиозных меньшинств сообщили, что они продолжали испытывать трудности с регистрацией и ведением религиозной деятельности ввиду преследований со стороны местных властей. Контролируемые государством СМИ обвиняли миссионеров и других участвующих в прозелитизме в представлении опасности для общества.
Члены семей сообщали о случаях смерти под стражей заключенных, отбывавших наказание по обвинениям в религиозном экстремизме. Они также сообщали о том, что на телах заключенных были обнаружены следы пыток, побоев или других видов плохого обращения. Например, 11 февраля Инициативная группа независимых правозащитников Узбекистана (ИГНПУ) сообщила, что Достон Абдурахманов скончался, по сообщениям его семьи, из-за того, что он был подвергнут жестоким пыткам в колонии 64/48 в г. Зарафшан, Навоийская область. 12 февраля ИГНПУ сообщила, что власти вернули тело Абдурахманова его семье и потребовали немедленного захоронения на следующий день утром. Абдурахманов отбывал свой тюремный срок по обвинению в религиозном экстремизме и попытке свержения конституционного строя.
В феврале Радио «Озодлик» (Узбекская служба «Радио Свободная Европа/Радио Свобода») сообщило, что сотрудники внутренних дел передали тело Махмуджона Хасанова, который отбывал срок в колонии 64/46 по обвинению в членстве в запрещённой религиозной организации Хизб-ут-Тахрир, его семье без официального медицинского освидетельствования. Милиционеры потребовали немедленного захоронения. По сообщению агентства ФерганаНьюс, смерть наступила в результате пыток.
В 2015 году, независимые правозащитные организации оценили большое число – от 5000 до 15000 людей, – продолжающих оставаться в заключении по обвинениям, связанным с «религиозным экстремизмом» или же членством в незарегистрированных религиозных группах. Правительство не раскрыло соответствующих данных и не предоставило доступ независимых наблюдателей к заключенным. Независимые правозащитные группы продолжали вести приблизительный счет, по которому правительство ежегодно осуждало примерно 200 лиц по обвинениям, связанным с членством в незарегистрированных религиозных группах или участия в «религиозном экстремизме». Правозащитники заявляли о трудностях в получении точных цифр. НПО сообщали, что правительство продолжило свою практику применения физического насилия в отношении лиц, арестованных по подозрению в «религиозном экстремизме» или принимавших участие в подпольной исламской деятельности.
19 декабря НПО «Форум18» сообщила, что 5 июля сотрудники внутренних дел г.Ташкента рано утром провели рейд в квартире семьи Суннатуллаевых. Трое милиционеров вошли в квартиру, забрали компьютер, задержали Зиедуллу Суннатуллаева и отвезли его в милицейский участок, где его избили и пытали для получения признания в экстремистской религиозной деятельности. Сурат Икрамов из ИГНПУ рассказал «Форум18» о том, что Суннатуллаев был настолько сильно избит, что ему понадобилась неделя, чтобы «прийти в себя» после освобождения. После 15 дней ареста Суннатуллаев был освобождён после того, как правоохранительных органов «осознали, что он не был религиозным человеком».
Правительство продолжило проводить заявленную политику запрета исламских групп, которых оно считает экстремистскими, а членство в них – противозаконным, среди которых «Акромия», «Таблиг Жамоат» и «Хизб-ут-Тахрир». Правительство также запретило организацию «Нур», основанную курдским муллой Саидом Нурси и ассоциируемую с религиозными доктринами турецкого ученого Фетхуллы Гюллена, несмотря на то, что они неизменно осуждают насильственный экстремизм. Правительство заявляет, что его действия в отношении лиц или организаций, подозреваемых в религиозном экстремизме, не являются вопросом свободы вероисповедания, а скорее предотвращением низвержения светской власти и исключением разжигания межрелигиозной нестабильности и ненависти.
19 февраля Джизакский областной уголовный суд приговорил Арамаиса Авакяна, христианина армянского происхождения, а также Фурката Джураева, Бектемира Умирзокова, Акмаля Маматмуродова и Дилшода Алимова к срокам от 7 до 12 лет лишения свободы по обвинениям, относящимся к терроризму, попытке свергнуть конституционный строй, производство и распространение материалов, содержащих угрозу общественной безопасности и порядку, созданию, руководсту и участию в религиозной экстремистской, сепаратистской, фундаменталистской и других организациях. Во время судебных слушаний Авакян и другие сообщили, что их пытали для получения признательных показаний сотрудники Службы национальной безопасности (СНБ) и милиционеры. Все обвиняемые заявили, что они находились в организованной спецслужбами полной изоляции в течение сорока дней, и им было отказано в доступе к адвокату. В ответ на вопросы, касающиеся этого дела, правительство опровергло данные показания и заявило, что внутреннее расследование пришло к заключению, что заявления о пытках беспочвенны. Согласно сообщениям СМИ, Авакян и его сотрудники были арестованы потому, что хоким (мэр) Пахтакорского района хотел отобрать его рыбную ферму, и чиновник рассматривал обвинения по религиозным убеждениям как удобный способ сделать это.
В августе Радио «Озодлик» и НПО «Форум 18», международная неправительственная организация, отслеживающая состояние свободы вероисповедания, по отдельности сообщили, что 1 июня Уголовный суд Каракульского района, Бухарская область, приговорил четверых лидеров суфийской мусульманской общины ордена «Накшбандия» к четырём годам за обвинения в создании и руководстве нелегальной религиозной организации. Четверо руководителей были из числа 15 арестованных в Каракульском районе в ходе рейда на дом, в котором религиозная община проводила обряд «зикир», религиозную практику чтения сакральных текстов. 16 июля тот же суд приговорил 11 остальных членов этой же общины к штрафам до 4 миллионов сумов ($1 200) каждому по тем же обвинениям.
17 февраля Радио «Озодлик» сообщило об арестах Акмаля Уринова, Темура Сиддикова, Айбека Салихова и Даврона Каюмова по обвинению в принадлежности к запрещённой организации Салафитов и производстве и распространении религиозных материалов. В случае, если они будут признаны виновными, им грозит от 10 до 16 лет лишения свободы.
Администрации тюрем, согласно поступившим сведениям, продолжали обвинять заключенных, отбывающих наказание по обвинению в религиозном экстремизме, в организации экстремистских ячеек в тюрьмах или в совершении других правонарушений, что являлось основанием для продления сроков их заключения. Сообщения независимых СМИ и правозащитников продолжали заявлять, что тюремными администрациями в отношении заключенных, которые иначе имели бы право подать заявление на амнистию, часто предъявлялись обвинения в нарушении правил внутреннего распорядка тюрьмы, вследствие чего они были лишены этого права.
Согласно новостным сообщениям, 8 ноября власти условно-досрочно освободили Тохара Хайдарова, этнического узбека, принявшего христианство, после того, как он отсидел 6 лет и 10 месяцев в колонии. В марте 2010 г. он был признан виновным по обвинениям, относящимся к наркотикам, которые, по словам местных баптистов, были сфабрикованы. Согласно сообщениям организации Release International, Хайдарова арестовали после того, как его родственники попросили правоохранительные органы помочь им заставить его вернуться в ислам.
В апреле НПО «Форум18» сообщила, что Латипджон Мамаджанов, протестант, который был арестован и посажён в тюрьму на 15 суток, был освобождён 28 марта. Согласно сообщениям, правоохранительные органы провели обыск в доме Мамаджанова в Фергане в поисках религиозной литературы. Как сообщалось, власти поместили Мамаджанова в Центр задержания Управления внутренних дел Кувинского района, Ферганская область, где в одной комнате вместо полагающихся 2 задержанных содержались 7 человек, без санитарных и гигиенических условий, и где кормили только раз в день. Как сообщала НПО, Мамаджанов и другие заключенные, которые заявляли о своей невиновности, подвергались постоянным пыткам.
По сообщениям «Форум18», 5 июля Ташкентский областной суд оставил в силе тюремные приговоры сроком в 5 лет в отношении двоюродных братьев Жонибека Турдибоева и Мансурхона Ахмедова, арестованных властями 29 мая за, как утверждалось, хранение исламских проповедей на музыкальном компакт-диске. Суд приговорил третьего мусульманина к 7 годам лишения свободы после его экстрадиции из России за хранение проповедей с социальных медиа. НПО «Форум18» сообщила, что их пытали, а правозащитники назвали суд над ними «фарсом».
3 февраля правоохранительные органы Самарканда арестовали трёх женщин-последовательниц «Свидетелей Иеговы» за проведение встречи в частном доме для изучения религии. 15 марта судья городского суда Самарканда Зафар Холикулов назначил женщинам штраф в размере 50 минимальных окладов каждой, 6 512 000 сумов ($1 980) за хранение «нелегальной литературы», найденной в ходе рейда властей во время встречи женщин. Согласно заявлению «Свидетелей Иеговы» для «Форум18» от 25 апреля, правоохранительные органы держали женщин в Управлении внутренних дел Самарканда почти 24 часа до их освобождения 4 февраля. Тот же источник сообщил, что пока женщины находились под арестом, двое из них были подвержены «физическому насилию», в то время как третья женщины стала «объектом сексуального домогательства».
30 сентября НПО «Форум18» сообщила, что пастор-баптист Станислав Ким из Ургенча, Хорезмская область, был оштрафован во второй раз за один год за хранение дома христианских книг, которые власти назвали «нелегальными». Поскольку это было вторым делом в отношении Кима, его судили по статье Уголовного кодекса и приговорили к 2 годам исправительных работ. Первое правонарушение Кима произошло в июле 2014 г., когда милиция Ургенча провела обыск в его доме в то время, когда его навещали двое других членов церкви.
Религиозные группы и правозащитники сообщали о многочисленных случаях того, как вооруженные представители правоохранительных органов совершали рейды во время собраний незарегистрированных общин и арестовывали их членов. Суды продолжали приговаривать членов групп религиозных меньшинств к административному задержанию вследствие обысков в их домах и офисах – чаще всего без надлежащих ордеров на обыск.
15 сентября газета «Даракчи» сообщила, что в стране существует только один зарегистрированный молельный дом «Свидетелей Иеговы», который находится в г.Чирчик, Ташкентская область. Как сообщалось в газете, один из членов общины Наталья Шамсутдинова была оштрафована за незаконное хранение религиозной литературы у себя дома.
6 января про-правительственный сайт 12news.uz сообщил о рейде на собрание последователей Корейской протестантской церкви в Янгиюльском районе, Ташкентская область. Согласно сообщению, правоохранительные органы обвинили трёх жителей района в незаконном хранении и распространении религиозной литературы церкви. После завершения обыска, власти нашли и конфисковали семь книг, брошюру, два блокнота с записями и 130 компакт- и DVD-дисков с религиозным содержанием. Никакой дополнительной информации по данному делу на конец года не поступало.
7 февраля правоохранительные органы в Окдарьинском районе, Самаркандская область, провели обыск в доме христианки Малики Хидировой. Сотрудники правоохранительных органов конфисковали одну Библию и один Новый Завет. Согласно сообщению «Форум18», Хидирова наряду с Мунисом Облакуловым, Санобар Ариповой и Худоером Мухамадиевым были отданы под суд по обвинениям в хранении религиозной литературы и обучении религиозному учению без специализированного религиозного образования или же разрешения центрального органа зарегистрированной религиозной организации. 22 марта судья Окдарьинского районного уголовного суда Шохмурод Бегматов оштрафовал Облакулова на 60 минимальных окладов (7 814 400 сум или $2 400); Хидирова получила 20 минимальных окладов (2 604 800 сум или $790); Арипова и Мухамадиев получили по 10 минимальных окладов (1 302 400 сум или $400) каждый. Бегматов также постановил формальную конфискацию Библии и Нового Завета.
9 января сотрудники таможни задержали в аэропорту Ташкента Бахтиёра Худайбердиева, этнического узбека с российским гражданством, за наличие «экстремистских» религиозных материалов на его мобильном телефоне, сообщили НПО «Ассоциации по правам человека в Центральной Азии» и «Международное партнерство по правам человека». К концу года дополнительной информации по данному делу не поступало.
10 марта НПО «Форум18» сообщила, что мужчина был задержан на один день в милицейском участке Учтепинского района, Ташкентская область, за хранение Коран на арабском языке, который был конфискован, поскольку в нем не было печати Комитета по делам религий. Согласно сообщению, чиновники не смогли найти никакой другой литературы в доме мужчины и освободили его на следующий день.
СМИ сообщили, что власти внимательно следили за общественными встречами, где обсуждались религиозные вопросы, особенно среди мужчин, и провели несколько арестов на основе участия. В одном случае полиция провела обыск в частном доме, в котором три баптиста собрались на празднование дня рождения, а не на частное богослужение. Никаких религиозных материалов не было найдено. Милиция оштрафовала мужчин за проведение незаконного богослужения за пределами зарегистрированного помещения.
13 марта таможенники остановили Бориса Прокопенко, Баптиста из Казахстана, на пограничном переходе Гишт-Куприк на границе с Казахстаном, за хранение христианских материалов на электронном книжном устройстве и карте памяти, а также за листовку со словом «Христос» в его кармане. Власти продержали его два дня в Ташкентском областном таможенном управлении. Они освободили его после открытия административного дела против него. К концу года дополнительной информации не поступало.
Правительство утверждало, что в большинстве тюрем заключенным продолжались выделяться специальные места для молитвы, а экземпляры Корана и Библии имелись в наличии в тюремных библиотеках. Однако члены семей заключенных сообщали, что тюремные власти не разрешали практиковать свою религию, включая чтение Корана или индивидуальное совершение молитв, заключенным, подозреваемым в религиозном экстремизме. Согласно сообщениям, ограничения также включали запрет заключенным молиться пять раз в день или отказ согласовывать график работы и приема пищи во время поста в месяц Рамадан. Также продолжали поступать сообщения о том, что власти наказывали заключенных за «нарушение правил внутреннего распорядка тюрьмы», за то, что они молились в определенное время дня согласно Исламу.
Власти продолжали штрафовать представителей зарегистрированных религиозных групп или групп, которые безуспешно пытались зарегистрироваться для осуществления религиозной деятельности, в том числе оштрафовали членов общины «Свидетелей Иеговы» за собрания за пределами их единственной зарегистрированной общины в Ташкентской области. Согласно сообщениям НПО «Форум18», 27 января 30 «Свидетелей Иеговы» в Бухарской области были наказаны за участие в богослужении и хранение религиозной литературы, которую власти назвали «незаконной». Они получили штрафы на сумму более 1 050 минимальных месячных окладов, 136 752 000 сумов (41 600 долларов США). Согласно НПО «Форум18», двое членов «Свидетелей Иеговы» – Андрей и Елена Ю – были оштрафованы на 30 минимальных окладов и приговорены к 10-дневным срокам тюремного заключения.
Группы религиозных меньшинств продолжали сталкиваться с трудностями в вопросах регистрации.
Некоторые церкви, в частности евангелические с новообращенными этническими узбеками, сообщали, что они перестали подавать заявления на регистрацию, так как они по-прежнему ожидали, что местные власти не выдадут им регистрации. Другие группы, в том числе с количеством прихожан менее 100 человек, сообщали, что они не подавали заявок на регистрацию, поскольку знали, что не смогут удовлетворить юридические требования; это позволяло им избежать внимания со стороны властей. Некоторые группы не пытались пройти регистрацию, потому что они не хотели передавать властям список членов своих общин. Они сообщали, что во время предыдущих попыток получить регистрацию местные власти преследовали их членов, особенно этнических узбеков, путем давления на них и их семей, чтобы отказаться от своей веры в пользу традиционной исламской. Несколько групп заявили, что они отказываются добиваться регистрации, потому что они оспаривают право правительства требовать таковую.
Как и в предыдущие годы, Минюст, продолжая объяснять решение местных органов отказать в регистрации, ссылался на предполагаемую несостоятельность религиозных групп предоставить действительный юридический адрес или получить «гарантийные письма» и другие необходимые разрешения от всех местных властей. Некоторые общины сообщали, что не желали приобретать имущество без заверения, что их заявка на регистрацию будет одобрена. Другие заявляли, что местные чиновники произвольно отказывали в утверждении адресов, поскольку они выступают против существования христианских церквей, членами которых являются этнические узбеки. В ответ на эти действия властей, некоторые группы предоставляли списки членов общин с фамилиями, звучащими как русские.
Церкви, которые ранее пытались пройти регистрацию, сообщили, что остались незарегистрированными. В их числе баптистская церковь «Вифания» в Мирзо-Улугбекском районе г. Ташкента; Пятидесятническая церковь в г. Чирчик; церковь «Эммануил» и церковь «Мир» в г. Нукус, Каракалпакстан; церковь «Хушхабар» в Гулистане; Пятидесятническая церковь в Андижане; а также Адвентистская церковь, христианская церковь «Великая благодать», Центральная Протестантская церковь, и Протестантская церковь «Мирал» – все в Самарканде. Римско-католические общины в Навои и Ангрене не смогли зарегистрировать свои церкви после неудачных попыток на протяжении 10 лет.
Несмотря на постоянные попытки взаимодействия с правительством, «Свидетели Иеговы» сообщили об отсутствии успеха в регистрации новых групп.
Согласно сообщению НПО «Форум18», власти установили ограничения на общественную религиозную деятельность во время Рамадана в июле. Хокимият (администрация) города Ташкента запретила мечетям и ресторанам проводить ифтары во время Рамадана. Представители религиозной власти заявили, что люди должны проводить разговение поста дома со своими семьями, в то время как один правозащитник сказал, что целью правительства является предотвращение публичных проявлений веры.
Немусульманские и нетрадиционные религиозные группы сообщили, что они по-прежнему сталкиваются с особыми трудностями при проведении религиозной деятельности в Каракалпакстане, так как ни одна немусульманская и нетрадиционная религиозная община не имела правового статуса.
По некоторым сведениям, небольшое количество незарегистрированных «махаллинских мечетей» по-прежнему функционировало, в основном, для пожилых людей или людей с ограниченными возможностями, которые не живут в непосредственной близости от крупных, зарегистрированных мечетей. Махаллинские мечети были ограничены в своих функциях, и им не были назначены зарегистрированные имамы.
Еврейская община по-прежнему не могла зарегистрировать центральный офис, потому что у них не было синагог в не менее чем восьми из 14 административных территориальных единицах страны, как того требует закон. Несмотря на усилия общины по признанию дополнительных раввинов, Минюст предоставило аккредитацию только одному раввину – бухарскому сефарду – в стране в 2014 году, после семилетнего отсутствия и отмены вида на жительство предыдущего раввина общины. Еврейская община Ашкенази не имеет доступа к услугам раввина. Члены еврейской общины заявили, что недостаток раввинов ограничивает возможности вероисповедания, религиозные интересы и рост общины. Евреи выражают озабоченность по поводу будущего своих общин – когда нынешнее поколение либо эмигрирует, либо уйдет в мир иной.
Правительство продолжало практику отказа в получении шиитского исламского образования внутри страны и не признало таковым образование, полученное за пределами страны.
СМИ сообщали, что спецслужбы продолжили практику ведения наблюдения за религиозными общинами посредством видеозаписи участников пятничной молитвы в местных мечетях. О таком же наблюдении сообщили прихожане в католической церкви на мессах на английском и русском языках. Другие общины, такие как лютеране и «Свидетели Иеговы», сообщили о наблюдении за их объектами, включая попытки властей установить видеонаблюдение во время лютеранских служб.
Правительство и местные имамы все также не одобряли публичные проявления религиозности, называя это иностранным влиянием. СМИ сообщали, что власти допрашивали женщин в Ташкенте и Ферганской долине за ношение хиджаба, и призывали их либо снять его, либо носить так, чтобы это отражало более традиционный узбекский стиль завязывания платка за шею.
СМИ, подконтрольные государству и находящиеся под влиянием государства, продолжили обвинять миссионеров в том, что они представляют опасность для общества и сеют в нем раздор.
Махаллинские (общинные) комитеты и имамы продолжали выявлять из числа местных жителей тех, кто потенциально мог бы быть вовлечен в экстремистскую деятельность или группы, включая тех, кто молится ежедневно или иным образом активно демонстрирует набожность.
Правительство продолжило предоставлять логистическую поддержку, включая чартерные рейсы, для ограниченного количества отобранных мусульман для участия в Умре и Хадже, хотя паломники и платили за свои расходы. Правительство ограничило количество паломников в Хадж до 5,200 граждан, в основном в возрасте, которых правительство рассматривает в качестве «политически надежных» – это составляет менее 20 процентов от предоставленного стране числа паломников. Местные махаллинские комитеты, районные хокимияты (муниципалитеты), Служба национальной безопасности (СНБ) и государственная комиссия по Хаджу, подконтрольная КДР и Муфтияту, по сообщениям, были вовлечены в отбор потенциальных паломников. Согласно сообщениям источников правозащитного сообщества Ферганской долины и Республики Каракалпакстан, было чрезвычайно трудно пройти отбор на Хадж, не прибегая к связям и взяткам.
Правительство продолжило практику контроля над доступом к исламским публикациям и требует, чтобы в каждом местном издании были указаны источники публикующего органа. По словам продавцов, было возможно, хоть и редко, приобрести несколько привезенных в страну книг на арабском языке у продавцов книг, но любая литература, которая не была специально одобрена КДР, были доступна только время от времени и чаще в букинистических магазинах или на «блошиных» рынках.
Ряд государственных учреждений, включая Министерство внутренних дел (МВД), Службу национальной безопасности (СНБ), Таможенный комитет и представители внутренних дел на местах продолжили практику конфискации, а в некоторых случаях – уничтожения, религиозной литературы и оборудования, используемого для ее производства.
Как сообщается, международный почтамт в Ташкенте продолжил тщательную проверку всех входящих посылок и отправлял религиозные материалы в КДР для дальнейшего изучения и утверждения. Если КДР запрещает выдачу материалов, он отправляет письмо получателю и отправителю с объяснением причины отказа. КДР продолжил отказывать во ввозе как христианской, так и исламской литературы.
По сообщениям СМИ и отчетам НПО, власти продолжали изымать, а в некоторых случаях и уничтожать, религиозную литературу на узбекском и русском языках, которая была импортирована легально или произведена в стране, а также предметы религиозного назначения, такие как четки или ладан.
Члены зарегистрированных групп религиозных меньшинств сообщали, что они продолжали сталкиваться с трудностями при въезде и выезде из страны, так как власти изымали религиозную литературу за предполагаемые нарушения таможенных правил.
Правительство продолжило блокировку доступа к нескольким веб-сайтам религиозного содержания, в том числе христианским и исламским новостным сайтам.
Религиозными группами, которым правительство разрешило публиковать, ввозить и распространять религиозную литературу, являются Библейское общество Узбекистана (БОУ), Духовное управление мусульман (Муфтият) Узбекистана, Ташкентский исламский университет, Ташкентский исламский институт, и центральные органы управления Русской православной церкви, Церкви Полного Евангелия, Баптистской и Римско-католической церквей.
СМИ и группы верующих сообщали, что власти по-прежнему запрещали детям и подросткам до 16 лет отправлять религиозные обряды. Поступило несколько сообщений СМИ о судебном преследовании христианских и мусульманских групп, когда власти подчеркивали наличие детей во время служб в качестве уличающих факторов. СМИ также сообщали, что местные чиновники продолжали оказывать давление на имамов, чтобы те запрещали детям посещать намаз, и на преподавателей и сотрудников правоохранительных органов, чтобы они не допускали учеников на молитву. Согласно НПО «Форум18», поступали сообщения о том, что школьные учителя и милиционеры были размещены у входа в мечети в Ташкенте, чтобы воспрепятствовать вход детям до 18 лет во время Рамадана в июле. Власти Андижана направили в мае письма родителям, в котором им было указано, чтобы они не отправляли своих детей в мечеть во время летних каникул, и заявили, что они будут применять законные действия на законных основаниях. Чиновник из Андижанского областного управления образования заявил, что дети могут быть «введены в заблуждение» в мечетях, но не объяснил ничего более. Поступали сообщения, что школьная администрация продолжала отговаривать как мусульманских, так и христианских родителей отправлять своих детей в мечети или в церкви, а в некоторых школах администрация расспрашивала учеников об их религии и почему они приняли участие в религиозных служениях.
Представители зарегистрированной христианской группы и общества Бахаи заявили, что дети имели возможность посещать церковные мероприятия и службы с разрешения их родителей, такие как Воскресная школа. Свидетели сообщали о присутствии большого количества детей в обоих местах отправления культа.
Правительство продолжало финансирование Исламского университет и сохранения исламских исторических памятников.
Правозащитные организации и международные СМИ сообщали о продолжительной кампании властей по преследованию и репрессиям через СМИ в отношении членов организации «Акромия» («Акромийлар»), которая, по мнению некоторых исследователей и правозащитных групп, является неформальным объединением по продвижению бизнеса в соответствии с принципами ислама, однако рассматриваемая правительством в качестве террористической. Подконтрольные правительству СМИ продолжали публиковать негативные личные статьи о группе и ее участниках. По данным властей, группа пыталась свергнуть правительство путем вооруженного мятежа в Андижане в 2005 году.
Раздел III. Статус общественного уважения к религиозной свободе
Согласно сообщениям ННО, имело место продолжающееся социальное давление, особенно среди составляющего мусульманское большинство населения, не менять свою религию. Этнические русские, евреи, католики и иностранцы не-мусульмане сообщали, что они чувствовали меньшее общественное давление при выборе и смене своей религии от членов своей этнической группы или от узбекской мусульманской общины. Однако, согласно сообщениям, этнические узбеки, которые приняли христианство, продолжили подвергаться преследованиям и дискриминации, в частности со стороны сотрудников махаллинских комитетов, оказывающих давление на них, членов их семей и работодателей, с целью переубедить новообращенных не вовлекаться в «чуждые религиозные верования». Религиозные группы, которые воспринимались как религии, занимающиеся прозелитизмом, например, баптистская и пятидесятническая христианские церкви, сообщали, что они сталкивались с большей социальной критикой, что приводило к тому, что соседи вызывали милицию и сообщали ей о деятельности этих религиозных организаций. Другие группы, в том числе католики, евреи, православные и члены общины бахаи, сообщали о гармоничных межконфессиональных и общинных отношениях с членами и руководством доминирующей мусульманской общины.
Ряд СМИ продолжили публикацию статей с критикой прозелитизма и в адрес верующих, принадлежащих к религиозным меньшинствам, которые СМИ относят к «нетрадиционным». Популярный таблоид подверг критике миссионеров за прозелитизм, обзывала «Свидетелей Иеговы» и церковь Полного Евангелия «тоталитарными сектами» и «порочными идеологиями» и заявила, что «долгом» каждого гражданина является предотвращение «пагубного» влияния таких групп, в особенности на молодежь.
Раздел IV. Политика Правительства США
Посол, Государственный секретарь и другие высокопоставленные должностные лица Государственного департамента, в том числе Заместитель госсекретаря, Заместитель секретаря по политическим вопросам, Посол по вопросам международной религиозной свободы, Заместитель помощника госсекретаря по Центральной Азии и Специальный посланник по Организации Исламского сотрудничества поднимали вопросы свободы религии с руководством страны. Они поднимали такие вопросы, как узники совести, регистрация религиозных групп и антитеррористическое законодательство с президентом, министром иностранных дел и КДР. Должностные лица США настоятельно призвали правительство принять План действий по религиозной свободе с положениями, позволяющими группам религиозных меньшинств свободно исповедовать свою веру; обеспечивать защиту от злоупотреблений и расширять возможности для правовой защиты; и поощрять толерантность среди групп. Должностные лица также настоятельно призвали правительство взять на себя обязательство по имплементации резолюции 16/18 Совета по правам человека Организации Объединенных Наций, в том числе проводить семинары-практикумы, посвященные свободе вероисповедания и терпимости.
Посол по вопросам международной религиозной свободы встретился с Министром иностранных дел, чтобы обсудить ограничения свободы религии и рекомендовать возможности для улучшения условий. В ответ, МИД предоставил письма от 12 крупных религиозных обществ и организаций, в которых религиозные лидеры отрицали религиозную нетерпимость в стране. Посол в целом выразил заинтересованность в обсуждении конкретных ограничений, таких как невозможность регистрации нескольких групп, широкие определения религиозного экстремизма, которые могут препятствовать или криминализовать мирную религиозную деятельность, а также запрет на прозелитизм и определенную религиозную литературу. Министр иностранных дел пригласил посла посетить страну, чтобы продолжить обсуждение вопросов свободы вероисповедания. Представители США продолжали привлекать МИД к процессу определения конкретных шагов, которые могут проводиться на совместной основе для решения проблем и применения рекомендаций по улучшению условий свободы вероисповедания.
Представители посольства встретились с несколькими правительственными чиновниками, в том числе с Национальным центром по правам человека и КДР, чтобы выразить озабоченность по поводу тюремного заключения отдельных лиц в связи с их религиозными убеждениями. Они также обсудили трудности, с которыми сталкиваются религиозные группы и религиозные организации иностранной помощи в вопросах регистрации и уничтожения их религиозной литературы.
Представители посольства часто обсуждали случаи дела по вопросам вероисповедания с коллегами из дипломатического корпуса с целью координации усилий по мониторингу дел и контактированию с представителями правительства по этим делам.
Сотрудники посольства и посещающие страну должностные лица США встречались с представителями религиозных групп и гражданского общества, а также с родственниками заключенных, чтобы обсудить свободу совести и вероисповедания. Участие посольства включало встречи с руководителями баптистских и католических церквей для обсуждения вопросов, связанных с регистрацией общин; членами «Свидетелей Иеговы», чтобы обсудить их опасения по поводу увеличения милицейских рейдов домов их прихожан; эмигрировавших, а также по сей день живущих в Бухаре бухарских евреев для обсуждения их озабоченности по поводу будущего своей общины, а также обращения к другим общинам с просьбой обсудить меры безопасности, введенные правительством.
С 2006, года в рамках Акта о международной религиозной свободе от 1998 года, Узбекистан включен в список «стран, вызывающих особую озабоченность» за участие в или попустительство особенно серьезных нарушений свободы вероисповедания. 31 октября 2016 г. Государственный секретарь вновь включил Узбекистан в список «стран, вызывающих особую озабоченность», но в поддержку важных национальных интересов Соединенных Штатов объявил об отсрочке санкций, которые сопровождают включение в список.
